На заглавном фото – греческий фотожурналист Григорос Мутафис. Он помогает беженке, пострадавшей во время переправы по морю из Турции в Европу. Фото сделано [3] буквально вчера, 26 ноября, на побережье острова Лесбос. Знаю, многие фотокорры смотря на это фото, сказали бы: «Слабак». И по своему были бы правы.
В конце концов автора этого снимка турка Бюлента Килича [4] (кстати, обладателя Пулитцеровской премии) по его работе запомнят наверняка, чего нельзя сказать о Мустафисе. И все-таки этот его поступок многое говорит о Григоросе, как личности.
Вообще, надо сказать, что извечный спор «Помогать или освещать?» , «Вмешиваться в события или быть их сторонним наблюдателем?» уже порядком набил оскомину. Понятно, что в нашей профессии всегда будут те, кто считает профессиональным сохранять трезвый взгляд на происходящее и протянет руку помощи, только когда вокруг больше нет ни души. И те, кто забудут про камеру и микрофон, едва только увидят, что кому-то нужна помощь.
Чисто по-человечески, хотелось бы, чтобы в минуту опасности рядом оказались вторые. Как журналист, понимаю и принимаю решение первых.
И все-таки, случаев, когда журналисты, кидаются на помощь – не мало. Вспомнить недавнюю трагедию в Париже, когда журналист Le Monde Даниель Псенни, живший в квартире, окна которой выходили на служебный выход «Батаклан», стал делать видео происходящего, но потом бросился на помощь [5] пострадавшим. Сам получил ранение в ногу, но сумел вместе с соседями спасти нескольких человек.
Или историю американского журналиста Вариана Фрая, который спас в годы Второй Мировой войны несколько тысяч французских интеллектуалов с еврейскими корнями. Это имя, в отличие от имени Оскара Шиндлера знают не многие. А между тем, в героизме коллеги сомневаться не приходится.
Согласно архивным материалам, Фрай прибыл [6] во французский Марсель с чековой книжкой и списком из 200 еврейских интеллектуалов, которым грозила наибольшая опасность оказаться в застенках гестапо. Они могли покинуть страну легально по официальным визам. Но как быть с остальными? Фрай чувствовал свою моральную ответственность перед теми несчастными, которые стучались к нему день и ночь с просьбами о помощи. В результате, пойдя наперекор собственному и французскому правительству, Фрай организовал подпольную сеть [7] и сумел помочь выбраться из оккупированной немцами Франции еще нескольким тысячам человек.
На родине его поступок не оценили. До конца жизни Вариана Фрая сторонились коллеги и друзья. Он так и не вернулся в профессию и до конца своей жизни преподавал латынь.
Яд Вашем удостоил Фрая званием Праведник мира, но сам журналист об этом уже не узнал. Впрочем, о том, какой на самом деле поступок он совершил, знали тысячи спасенных. Среди которых, к слову, был и Марк Шагал.