Девять беларусских журналистов и медиаэкпертов находятся за решеткой по уголовным статьям, связанным с протестной активностью в стране, не стихающей с августа 2020 года.
Девять наших коллег вынуждены жить по режиму, ходить на допросы, ждать (и часто не дожидаться) писем от родных, коллег и друзей и гадать, чем закончатся суды по сфабрикованным над ними делами.
А в том, что они сфабрикованы, сомнений нет.
Судите сами: журналистка и видеооператорка телеканала «Белсат» Екатерина Андреева и Дарья Чульцова обвиняются в организации несанкционированных массовых мероприятий лишь на основании того, что вели стрим из окна квартиры на Площади Перемен, куда собрались люди, почтить память убитого художника Романа Бондаренко.
Стрим (для тех, кто не в курсе) – это такой прямой эфир. Стандартная вещь для телевидения в общем-то. Десятилетиями по всему миру журналисты выходили в прямые эфиры из зон конфликтов, катаклизмов и массовых волнений, но никто ранее не догадывался, что репортера в «горячей точке» можно обвинить в организации происходящего. Никто, но не беларусская «Фемида».
Оказывается, если ты в прямом эфире рассказываешь о том, почему собрались люди, кто и зачем их туда призвал, сколько их там и что происходит на месте происшествия и в окрестностях, - это очень, очень, очень плохо. И заслуживает наказания по всей строгости Уголовного кодекса.
Логика – простая, как носки. Дескать, люди смотрят твой прямой эфир, видят, что в каком-то месте «движ» и решают тоже туда пойти-поехать. Как итог: заторы на дорогах, сорванный график движения общественного транспорта и вот это вот все.
Представляете: Дарью и Екатерину винят [3] в том, что они нанесли ущерб «Минсктрансу» на более чем 11 тысяч беларусских рублей и остановили движение 13 автобусов, трех троллейбусов и даже трех трамваев. Удивительно, что про метро гособвинители не вспомнили, оно-то как раз регулярно по воскресеньям стопорилось. А еще они же отключали интернет в городе. И Кеннеди, возможно, тоже они...
Журналистка TUT.by Катерина Борисевич находится под стражей за интервью с врачом, который подтвердил, что убитый Роман Бондаренко, не был пьян в момент, когда попал в руки врачей. В его крови было 0 промилле алкоголя. Этот факт неоднократно то так, то эдак пытались оспорить первые лица страны, а также сотрудники государственных СМИ. Если им верить, то в крови убитого алкоголь все же был.
А значит, сообщенные врачом данные – не правда, а значит – никакой медицинской тайны ни он, ни Катерина не разгласили. А если разгласили, то кто-то другой явно врет об алкоголе. И это если не брать во внимание, что журналистка вообще не является субъектом, который должен хранить врачебную тайну. И это если не обращать внимание на то, что сам Бондаренко – мертв, а его душеприказчики не возражали против такого разглашения.
Но и Катерина, и врач в СИЗО. Потому что «Фемида» - баба вздорная и замысловатая. Беларусская, разумеется.
Или вот еще пример: на минувшей неделе в Минске был задержан медиаменеджер Андрей Александров и его девушка Ирина Злобина. Оба задержаны ДФР по уголовной статье о якобы финансировании протестов.
Уже на следующий день после задержания МВД выпустило сюжет [4], в котором, на всякий случай, отключило комментарии. И их можно понять: схема якобы финансирования, равно как и запись голоса Александрова, который признается в том, что помогал людям – ни каким боком не похожа на уголовное преступление.
Андрей и Ирина были посредниками между фондом солидарности ByHelp и пострадавшими во время массовых протестов. Помогали людям оплачивать штрафы, которые, на минуточку, шли в государственную казну.
Но, разумеется, по мнению все той же слепой беларусской «Фемиды», не будь такой помощи, беларусам просто бы не за чем и не против чего было протестовать.
В общем, не исключено, что эти самые штрафы еще и к доходам оштрафованных приравняют. Мол, они выходили на улицы, чтобы заработать себе сотни базовых.
Абсурдно? Ну а как без этого. Вон по делу задержанных в конце декабря сотрудников «Пресс-клуба» Юлии Слуцкой, Аллы Шарко, Петра Слуцкого и Сергея Ольшевского следствие сотрудничает [5] с провластным Белорусским союзом журналистов. Мол, там работают эксперты, которые помогут разобраться в деле в «национальных традициях защиты прав журналистов».
Национальных традициях. Лучших, надо понимать традициях. Тех самых, в которых прямой эфир – это уголовное преступление. Крамола.
Впрочем, беларусское телевидение и правда забыло, что такое прямые эфиры (во всяком случае в социально-политической сфере). Включиться в эфир со «Славянского базара» - это одно, а вот вещать из гущи событий, с многотысячных маршей противников режима – на такое не осмелится никто. Так что с точки зрения пропагандистов работа Андреевой и Чульцовой – чистое безумие, выстрел в голову.
Им просто невдомек, что это и есть журналистика. Это и есть работа, которую они якобы выбирали. Все остальное – танцы на паркете по заведомо написанному сценарию и рисунку, с четкими репликами героев, присланными в пресс-релизах Пула первого.
Максимальный уровень свободы беларусское телевидение продемонстрировало в первые дни после августовских событий, когда в эфирах вдруг стали звучать голоса против насилия над мирными гражданами, а по утрам зрители видели пустые диваны, которые покинули протестующие ведущие.
Потом все стало на круги своя. Пропагандисты вошли в свой привычный ритм и в лучших «национальных традициях» кинулись наперебой очернять беларусов и восхвалять мудрость и «гуманизм» власть предержащих.
Ждать от этих людей, что они станут защищать белсатовцев, или станут на сторону сотрудников «Пресс-клуба», которые годами выстраивали профессиональную площадку для диалога и повышения квалификации всех без исключения работников медиа в стране, не приходится.
В БСЖ просто не считают журналистов негосударственных медиа своими коллегами. Видят в них пособников неких третьих сил, пятую колонну, нагнетателей и т.д. И все бы ничего, мы уже привыкли к такому удивительному зрению, но сотрудничать со следствием и выступать экспертами? Не слишком ли?
Впрочем, слишком в этом театре абсурда уже вряд ли что-то может быть. Слишком в нем все, начиная с вешалки и уборной, и заканчивая тем самым ружьем на стене.
По закону жанра оно непременно должно выстрелить. И, говоря откровенно, будет совсем не удивительно, если это будет самострел. Потому что если ты годами поддерживаешь национальную версию «правосудия», а после и вовсе признаешь, что «иногда не до законов», то нет никакой гарантии, что однажды сам не попадешь в ее жернова.
Тем более что под статью о разжигании ненависти в беларусском обществе подходит едва ли не каждый второй «специальный репортаж», «журналистское расследование» и «авторский сюжет» на государственных телеканалах. И за уши притягивать ничего не нужно. Как говорится, все признаки состава преступлений – на лицо.
Кажется, это и есть ответом на вопрос, почему из независимых журналистов в Беларуси клепают уголовников: психологическая защита – проекция – дело нехитрое. Винить себя – тяжело и сложно, а часто (в силу особенностей личности еще и невозможно), винить других в своих ошибках – легко и может принести неожиданные бонусы. Например, медаль «За отвагу».
Главное, найти в себе отвагу носить эту медаль на людях.