Сотрудника «Предпоследних новостей» Виктора М. милиция взяла на улице.
«Вот и правильно, вот и давно пора», – в другой ситуации, по своей привычке, пошутил бы Вацлав Сигизмундович, главный редактор «Предпоследних новостей».
Но дело было серьезным, как говорится, не до шуток: их сотрудника задержали при исполнении.
В тот вечер он был на городской площади по заданию редакции.
Его заданию – Вацлава Принципа!
Местный народ (ишь чего удумал!) изобрел тогда новую форму общественного протеста – хлопанье в ладоши. Стоит себе на площади: «Ладушки-ладушки, где были? У бабушки».
В общем, не знаем, где народ был до этого, у какой такой бабушки, но в тот вечер он весь оказался в участке. Все, кто хлопал, стоял, шел, пролетал и проползал мимо... Или освещал события по заданию редакции, как журналист Виктор М.
Когда к нему, их сотруднику, подошли, он попробовал было представиться: я, мол, такой и такой, вот оттуда, вот с таким-то заданием, но его уже не слушали, а тащили за локоть в «бобик»*.
«Я журналист!.. Не имеете право», – прокричал напоследок Виктор М. Но милиция вела себя как право имеющая. А – не как тварь дрожащая.
Между тем Вацлав Сигизмундович в это время тоже был на площади. Поодаль.
Хотел проверить, как работается его журналистам. Заодно и прогуляться, воздухом подышать...
Ну, и, если надо, подсобить им – советом или делом. Сделать несколько дополнительных фото, например. Никогда не помешает…
Придя на площадь, он сначала поговорил с попавшимися ему на глаза знакомыми. А потом не удержался, сам стал снимать, выискивая интересные ракурсы.
Хоть и главный редактор, а все равно ведь журналист. Профессиональный зуд разбирает… Сноровка осталась, мышцы помнят…
«Пригодится. Потом отберем, что в номер газеты поставить, что на сайте разместить», – решил он и продолжил снимать, отойдя к другому краю площади.
А в это время на площади и случился хапун.
То есть милиция стала хватать людей, словно снималось какое-то документальное кино на военно-фашистскую тематику. Но Вацлав Принцип этого не видел, повернувшись в другую сторону и сосредоточившись на ракурсах, с которыми он пробовал договориться с помощью зума.
И был крайне удивлен, когда в его объектив, крупным планом, влезло лицо солдата батальона внутренних войск, спешащего, как потом оказалось, за очередной жертвой.
А следом – пыхтящего, раздутого и влево, и вправо майора. Пыхтящего по тем же надобностям.
Принципа же не тронули. Ну, это и понятно. Кто ж его тронет, он же – Принцип! Себе, как говорится, дороже потом обойдется!
А вот его сотрудника Виктора М., – с большим даже удовольствием, с дорогой, так сказать, душой…
В общем, затарабанили их журналиста в милицейский участок, называемый с некоторых пор ОМ-2, то есть отделением милиции № 2. Как говорят знающие люди, страдающие доморощенным буддизмом и прочей надомной эзотерической практикой, если долго произносить, тянуть эту аббревиатуру – ОМ —то наступает истинное просветление и покой; даже без применения милицейских спецсредств. Так что рекомендуем: какая экономия для Родины получается!.
Обнаружив пропажу сотрудника и соединив одно с другим, Вацлав Сигизмундович сделал вполне логичное заключение, что Виктор М., несмотря на данный каламбур, попал в заключение. То есть – взят в плен.
Клокоча и пламенея от гнева, Принцип бросился в участок, куда, по его информации, свезли всех плененных.
Метнулся к дежурному:
– Так и так, я такой-то, вот удостоверение и т.д. и т.п. Ваши взяли нашего. Сей же час – отпустить!
– Ничего не знаю, ничего не могу пояснить. И вообще – человек я маленький, – ответствовал старлей в «оммуникационном окошке дежурной части. – Там разберутся. Наверное.
– Возмутительно! А ну, позвать мне вашего старшого, ответственного за все это безобразие!
Ему пообещали. Но так никого и не позвали.
Далее было почти всенощное бдение в участке, шестичасовое стояние вместе с родственниками других задержанных.
Потом пленных, как в боевиках про полицейские погони, на большой скорости отправили в ИВС – Изолятор временного содержания. А днем – под белы ручки – и в суд.
В городе случилась предреволюционная ситуация.
Многим от возмущения хотелось кого-нибудь побить.
Но выбор был велик, глаза разбегались. И верхи, к счастью, остались нетронутыми.
Толпа родственников плененных, с криком и топотом, носилась то в одно здание суда, то – в другое. Испуганные чиновники поначалу скрывали место проведения судебного заседания.
Наконец, место суда было определено; привезли задержанных, стали по одному заводить в кабинет судьи.
Зашел туда и Вацлав Сигизмундович. В качестве свидетеля с пострадавшей стороны.
Запустили свидетеля и со стороны обвинения – вертлявого, сухопарого прапорщика по фамилии Бабищев.
Тот, как болванчик с часовым механизмом, заведенный на определенное время, сразу же набросился с обвинениями на Принципа (с которым, на свою беду, ранее не был знаком).
«Да, видел, – вот этот гражданин вот в этом костюме переходил улицу Советскую в неположенном месте, осуществлял неразрешенную никем видеосъемку с противоположной стороны улицы…».
Принцип с интересом его слушал, ожидая вполне логичного в такой ситуации замечания судьи.
Но судья – скрывающая свою нервность женщина средних лет – молчала.
Какое-то время молчал и Вацлав Сигизмундович.
«На законные замечания не реагировал, был задержан…»
– Так, позвольте вас, милейший, проинформировать, – прервал он соловьиные трели прапорщика, – вообще-то говоря, обвиняемый не я, а другой человек!
Но Бабищев не унимался, вознамерившись, по-видимому, заболтать всех и вся ныне, присно и вовеки веков.
– И зачем, спрашивается, вы врете столь наглым образом? Да еще в суде? Ведь есть же видеосъемка, по которой, прошу прощения, очень хорошо видна моя диспозиция на площади… (Попрошу суд включить ее в материалы дела…)
Прапорщик Бабищев ничего на это не ответил и, замолчав, ушел в «глухую несознанку». Судья не стала его догонять.
В результате чрезвычайно объективного рассмотрения дела, выслушав доводы свидетеля Принципа, разумеется, лучше прапорщика знающего, почему и для чего его журналист Виктор М. был тем вечером на площади имени заслуженного германского шпиона прошлого века В.И. Ленина, судья приняла решение: вина доказана, Виктор М. участвовал в неразрешенном массовом мероприятии, штраф – пять базовых величин.
Таким образом, в тот день в их городе наконец-то произошло торжество правосудия.
Бенефис мадам Фемиды.
Карнавал справедливости!
В кулуарах суда Вацлав Сигизмундович не удержался, подошел к прапорщику Бабищеву, чтобы убедиться, что с ним все в порядке, и призраки «на противоположной стороне улицы Советской» его больше не беспокоят. Но прапорщик Бабищев, к сожалению, продолжал твердить: «Видел! Видел!»
Дальнейшая его судьба осталась Принципу неизвестной.
Между тем спустя три месяца суд второй инстанции отменил это решение как незаконное, подлежащее всяческому осмеянию и порицанию…
*Здесь – милицейская машина.