Интернет-издание «Русская планета», просуществовав на сегодняшний день немногим более года, уже стало очень ярким явлением в мире российских СМИ. Оно оказалось одним из самых интересных и одновременно либеральных изданий России последнего времени, с собственной уникальной позицией и подходами к журналистике.
К сожалению, последние несколько месяцев издание сотрясают скандалы. Еще 26 ноября появилась информация об увольнении главного редактора «Русской планеты» Павла Пряникова – человека, который фактически и создал «Русскую планету» в ее нынешнем виде.
Информация о том, что инвесторы «Русской планеты» хотят распрощаться с Пряниковым, появилась в начале осени 2014 года. Неофициально в качестве причины конфликта называлась «недостаточная патриотичность коллектива редакции». Увольнение Павла Пряникова стало не первым в издании. Весной 2014 года «Русскую планету» покинули сразу пять журналистов – свои увольнения они объяснили цензурой со стороны главреда.
Издание «Русская планета» было запущено весной 2013 года. Издание спонсирует строительная компания «Мортон». По данным «Ведомостей», в этот проект компания вложила пять миллионов долларов. До того, как возглавить издание Павел Пряников работал заместителем главного редактора журнала «Русская жизнь», сайта BFM.ru, возглавлял издание «Свободная пресса», руководил сайтом РИА «Новости».
Осенью 2014-го вслед за Пряниковым из «Русской планеты» ушли еще несколько сотрудников. В их числе – редактор Сергей Миненко, ранее работавший в «Газете.Ru», "Московских новостях" и других изданиях. В интервью Mediakritika.by Сергей рассказывает историю своего пути в журналистики, историю «Русской планеты» и о своих журналистских принципах.
- Как выглядел твой путь в российской журналистике?
- Таким, какой я сейчас есть в журналистике, я стал благодаря многим моим людям, коллегам, которые старше меня. Я пришел работать в «Известия», когда мне было 14 лет, и я учился в школе, в 8-м классе. Я жил под Москвой, в городе Дмитрове, и я ездил после школы в Москву – работать журналистом, за копейки. Изначально я начал заниматься спортивной журналистикой, потому что я сам играл в футбол, причем очень серьезно – выступал за клуб своего города. Но спортивная тематика мне наскучила сразу, за полгода.
И я увлекся политикой. То есть в журналистике – темами «политика» и «общество». Увлекся тем, чем живут люди. Мое очень большое счастье – то, что я каждый раз попадал к нужным людям, в нужные издания. Первый раз я попал сразу в «Известия». Потом работал некоторое время на телевидении оператором. А потом позвонил в «Независимую газету». Мне сказали: «Приходи». Я пришел, влюбился и остался. И это, пожалуй, было главное издание в моей жизни. Я когда пришел, я не умел писать совершенно. Я там научился, я понял, что писать нужно так, чтобы всех «порвать». Всего же я отработал в «Независимой газете» лет пять. Платили там очень мало: начинал я с 10 тыс. рублей и дошел до 25 тысяч.
Именно поэтому я оттуда уволился, хотя и очень жалел об этом. Устроился в «Аргументы и факты», но очень быстро ушел оттуда – буквально через 4-5 месяцев. Устроился в газету «Время новостей», которая была тоже совершенно удивительным изданием. Она была одной из немногих, которая занималась в том числе и расследовательской журналистикой, тем, что никто сейчас (кроме «Новой газеты») не делает.
Но потом «Время новостей» закончилась. Там был главный редактор Гуревич, который изначально делал «Московские новости». Те самые, за которыми очереди в киоски стояли. И вот у него возникла идея возродить этот проект. Тогда на базе «Время новостей» возродились «Московские новости». Это был 2010 год.
Но в новые «Московские новости» пришла куча дилетантов, которые, в итоге, и погубили издание. Они приходили на бешеные зарплаты – от 300.000 рублей до 600.000 и выше, их задачей была генерация идей. Но идеи были преимущественно идиотскими. И вскоре «Московские новости» перешли полностью на баланс РИА «Новости». Я отказался подписывать договор о переходе туда, и у них не оставалось иного выхода, кроме как меня сократить. Я не хотел там работать, так как это государственное агентство, и мне бы пришлось идти на сделки с совестью.
Я начал искать работу, и мне предложили стать заместителем редактора «Газеты.Ru». Проработал там руководителем отдела «Общество» до того самого дня, когда уволили главного редактора – Светлану Лолаеву. Уже оттуда, когда начались все те негативные перемены в редакции, ушел в «Русскую планету», к Пряникову.
- Чем «Русская планета» отличалась от других изданий?
- Форматом. Это такое интересное издание, в котором талантливый журналист мог писать про все. Есть, например, журналисты – и я это встречал не раз – которые приходят на работу, а спустя какое-то время увольняются… потому что скучно! Потому что нечего делать. Мол, в прошлом издании я вела такую-то тему, писала ее, а сюда пришла – и здесь эта тема не очень актуальна, я не могу ее писать, и мне скучно. Я считаю, что журналисту не может быть скучно. Если он хочет что-то сделать, то «Русская планета» – это был идеальный плацдарм для этого.
Если человек хотел что-то сделать, ему давали все. Он мог на работу не ходить две-три недели – если мы знали, что он где-то что-то копает, с кем-то общается и т.д. То есть если человек что-то хочет сделать – бери и делай! У тебя полный карт-бланш, если ты взялся за какую-то тему. Но только потом не говори, что ты до кого-то не дозвонился и тому подобное… Не бывает журналисту скучно! А если бывает – значит он не ту профессию выбрал.
- Когда и как вообще появилась «Русская планета»?
- «Русская планета» появилась осенью 2013 года. Учредителем стала одна крупная строительная компания. Но само издание, именно как СМИ, сделал Павел Пряников. Это совершенно прекрасный человек, с богатой и жизненной, и журналистской историей. У Пряникова абсолютно схожие со мной позиции, взгляды на журналистику. Еще что мне очень нравилось в «Русской планете», это оставалось одно из немногих изданий в России, в котором можно было писать, не боясь за то, что ты пишешь.
Цензура как таковая в России сегодня отсутствует – за исключением, конечно, госСМИ. Но нужно понимать, что сегодня в российских СМИ в целом существует очень жесткая самоцензура. Люди просто боятся, они думают: «Ага, я это сейчас напишу, и нас потом закроют!» А журналист должен быть борцом. Для меня журналист – это такой воин, викинг, который не смотря ни на что несет свою миссию, идет к своей цели. Но сейчас российские журналисты из викингов превратились в таких вот рыночных торговцев.
Я помню, как из «Газеты.Ru» после прихода нового – «прокремлевского» – главного редактора многие люди уходили просто в никуда. И тогда профессиональный уровень издания резко упал. Мне повезло – я сразу ушел в «Русскую планету». Но в целом сейчас в России не такая ситуация, как десять лет назад. Сейчас нет огромного количества СМИ. Сейчас ты, скажем, из «Газеты.Ru» можешь уйти либо в «Ведомости», либо в РБК, – но это все деловая, экономическая журналистика, и там надо быть соответственно «подкованным». А в общественно-политическую журналистику – разве что только в государственные СМИ, в то же РИА «Новости».
Как сказала одна моя знакомая журналистка, «некуда больше хотеть идти работать». То есть не то, что негде работать, как раз работа для журналистов в России есть. Но если раньше я действительно хотел работать в разных изданиях, то теперь таких мест практически не осталось.
- Ты упоминал свои журналистские, профессиональные принципы. Расскажи, пожалуйста, подробнее.
- Все очень просто. Во-первых, я за честную журналистику. Хотя, конечно, это понятие расплывчатое, потому что каждый может быть перед собой честен, а творить что угодно. Для меня честность – это прежде всего журналистика факта. Также журналистика должна нести просветительскую миссию – для меня это обязательно. Ты должен человеку не только говорить, что произошло, но и разъяснять, почему это произошло и что дальше будет. Журналистика должна быть вдумчивая, то есть автор должен писать не просто чтобы от него редактор отвязался, а хорошо думать, что он пишет.
То, что я сейчас скажу, – это банальности, которым раньше учили на первом курсе журфака. Но, к сожалению, сейчас в Москве так происходит, что знающих это людей почти не остается. Так вот: журналистика факта – если есть конфликт, то ты отражаешь обе точки зрения. Ты не настаиваешь на своей точке зрения, ты не должен высказывать свое мнение. Лично я – против колонок в принципе, как жанра.
Журналист, когда он садится что-то писать, он должен понимать, о чем он хочет написать и что он хочет рассказать. Понимать, зачем он это делает. Но зачастую в современной российской журналистике этого не происходит. При этом для меня просвещение – пожалуй, главная миссия журналиста. Любому человеку есть куда расти и ты должен этому росту помогать.
В журналистике есть два пути – и, к сожалению, в России сейчас все идет по тому пути, который мне не нравится. Либо ты ведешь за собой читателя, либо ты идешь за читателем. Во втором случае ты становишься просто агрегатором – вот как сегодня существуют новостные агрегаторы. Ты просто работаешь на то, что лучше «проглотится». Вот я против такой журналистики. Пусть это сложно, это бизнес, ты продаешь рекламу… Но идти по такому пути, чтобы вести за собою людей, – это гораздо сложнее. Гораздо сложнее завоевать аудиторию, сложнее сделать, чтобы люди к тебе приходили. Но если тебе это удастся, то ты сразу выйдешь вперед. Потому что качество всегда ценится.
Но сейчас главная проблема в том, что журналисты пишут не для читателей, они пишут для «Яндекса». Пишут для того, чтобы было как можно больше запросов в поисковиках, как можно больше переходов и так далее. Они могут написать в серьезном интернет-издании: «Новость часа! Кейт Миддлтон вновь беременна». Извините, но я это вообще новостью не считаю. Для этого есть специальные развлекательные издания. Но не надо писать про беременность Кейт Миддлтон в «Газете.Ru»!
Журналист должен понимать, что он пишет для людей, что он влияет на мнение людей. Вот взять ту же Украину. Моя собственная мама, ее подруги, – они смотрят телевизор, и они не разделяют действительность и картинку. Они верят, что действительно там украинская хунта распяла мальчика на кресте. То есть телеканал показывает, что пришли украинские каратели, изнасиловали мать, убили отца, а единственного 14-летнего сына обкололи наркотиками и заставили ехать к ополченцам. Еще и чип ему вшили, чтобы следить за его перемещениями. И никто из зрителей не разделяет правду и ложь. Ты представляешь, что в России за пределами крупных городов (Москва, Питер, Екатеринбург) много где телевизор показывает лишь два канала – и оба государственные! Люди смотрят – и все это воспринимают как правду. И если сейчас вдруг сменится на 180 градусов позиция российских властей по Новороссии, ни у кого в голове не возникнет диссонанса. Потому что никто не задумывается над тем, что он видит и слышит.
Так вот: миссия журналиста состоит в том, чтобы люди задумывались, делали выводы и становились умнее. Для меня миссия журналиста именно в этом. И главная беда российской журналистики в том, что в ней очень любят фриков. Против чего я категорически выступаю. Но про фриков – вроде Милонова, Жириновского, Энтео – пишут, и происходит простое засирание людям мозгов. А ведь есть в России масса достойных людей – но про них не пишут, потому что публике это не интересно.
