Если бы Эмиля Чечко не существовало, его стоило бы придумать. Кажется, никому не удавалось так выразительно показать самые важные проблемы нынешней беларусской журналистики и пропаганды.
А точнее, показать, как журналистика и пропаганда тесно переплелись, и одно от другого отличить всё сложнее. И что общественного запроса на объективную и нейтральную журналистику особо нет.
Посмею предположить, что этого запроса нет именно из-за фактически военных условий. И поэтому я не слишком пессимистично смотрю на нынешнее положение дел.
Да, сейчас общество не хочет "нейтрального и объективного освещения событий", но это значит только то, что обществу слишком тяжело, а не что оно какое-то плохое и незрелое. Когда в стране государственный террор, желание чётко разделить всё вокруг на белое и чёрное мне лично кажется понятным и вполне оправданным.
Это нужно человеку как минимум для того, чтобы выставить для себя рамки (не)допустимого. Чтобы в любой момент была возможность сверить свои слова или действия с этой чёрно-белый матрицей и успокоить себя: я на белой стороне, всё в порядке.
Но при чём здесь польский солдат Эмиль Чечко, спросите вы? Да при том, что в освещении его истории беларусские СМИ чётко разделились на два лагеря: государственные используют его для демонизации Польши, а вместе с ней - Евросоюза и коллективного Запада.
Негосударственные СМИ в свою очередь относятся к властям Польши как к истине в последней инстанции и не подвергают их заявления ни малейшей критике. А польские власти устроили полноценную кампанию по дискредитации своего гражданина, военные от него сначала пытались всячески открещиваться и ну разве что не сказали, что такую форму Чечко мог купить в любом военторге. Но сейчас, кстати, у меня не получается найти упоминания о том, что Чечко якобы и не служил уже давно в армии. Ну, будем считать, что мне причудилось, и открещиваться от него никто не пытался
Что же сейчас есть в беларусских СМИ об Эмиле Чечко? В государственных изданиях - его рассказы о том, как польские солдаты расстреливали буквально всех и вся, в негосударственных - перепечатывание статей польских коллег с разбором "сомнительного прошлого" солдата. И заявления польских властей, конечно. И этот подход вызывает у меня некоторые вопросы. Главный из этих вопросов - "и что?".
Хорошо, допустим, что Эмиль Чечко - домашний агрессор и вообще плохой человек. Насколько это волновало польские власти до того, как он оказался на гостелевидении в Беларуси? И насколько эти власти сейчас озабочены судьбой его матери, которую он избивал, а насколько - тем, что его надо выставить в максимально негативном свете, чтобы показать, что на сторону Лукашенко переходят только полные отморозки? И мы сами, почему мы так упорно делаем вид, что этих неудобных вопросов нет? Почему игнорируем тот факт, что польские власти используют грязные пропагандистские методы?
Я вижу в этом воплощение старой поговорки "враг моего врага - мой друг". Раз Лукашенко - абсолютное зло, то мы считаем добром всё, что ему противостоит. Вот и получается, что все заявления беларусских властей и государственных пропагандистов - чушь, достойная только высмеивания, а заявления властей Польши - истина в последней инстанции.
На фоне этого когнитивного искажения не радует даже то, что вся история с Чечко заставила СМИ вспомнить о проблеме домашнего насилия. А не радует потому, что обращение к проблеме насилия здесь - просто инструмент для того, чтобы показать, что на стороне Лукашенко не может быть хороших людей.
Такой подход безусловно эффективен, когда мы говорим о воздействии на эмоциональных людей с неразвитым критическим мышлением. На таких людей очень хорошо действует пропаганда, но мы "перетягиваем их на свою сторону" ровно до того момента, пока противник не придумает более впечатляющую пропаганду. И да, я хочу называть вещи своими именами, поэтому говорю прямо, что у всех беларусских СМИ теперь есть идеологические противники. Мы на войне, и никакого нейтралитете давно уже нет. Под вопросом лишь методы борьбы.
И было бы несправедливо с моей стороны игнорировать тот факт, что тенденциозная проработка темы Эмиля Чечко вызвана в том числе и объективными причинами - к самому Эмилю доступ есть только у государственных пропагандистов, и задать ему самому вопросы у негосударственных СМИ возможности нет. Вот и остаётся копирование одной и той же информации, выдаваемой Польшей. Мать бил, сам пил и в целом был проблемным наркоманом.
Можно было бы, конечно, самим поискать его маму в Польше, поговорить с одноклассниками, школьными учителями и сослуживцами. Сделать то, что обычно делают, когда рассказывают об историях насилия. Но вряд ли стоит ожидать этого от беларусских журналистов, которые находятся в Польше. Они всё-таки в очень уязвимом положении, живут в чужой стране и не станут "рубить сук, на котором сидят", рискуя докопаться до деталей, которые будут противоречить официальной позиции польских властей.
И это уж точно не претензия с моей стороны. Боже упаси, обвинять людей в том, что не будут рисковать своим пребыванием в новой стране, когда уже потеряли свою. Но эта ситуация, в которой мы все оказались, - наша общая огромная беда. Задача журналистов - рассказывать всю правду, а не просто пересказывать позицию партии. Какой бы эта партия не была.
Наста Захаревич специально для Mediakritika.by
