Как давно вы смотрели новости по беларусскому телевидению? Признаюсь, я попробовала вчера. Меня хватило на 5 минут. Понимаю, это не профессионально. Но, знаете, за последние несколько месяцев я, если можно так сказать, разбаловалась. Привыкла к относительно спокойному тону ведущих выпусков теленовостей и ток-шоу. К более-менее сбалансированной подаче информации. К тому, что журналисты и редакторы перестали искать врагов внутри страны. Да и по отношению к внешней политике Беларуси заняли взвешенную позицию.
Но вчера переключила канал с мыслями о том, что зацепила краем уха не новости, а сплошной поток ненависти. Поток такой силы, что даже подготовленный зритель рисковал погрузиться в него с головой.
Переключив канал, я еще долго думала о том, как мы собираемся жить в одной стране и строить общее будущее, относимся друг к другу, как к врагам. И собираемся ли?
Конфликт на юго-востоке Украины обнажил проблему использования языка вражды в беларусских медиа и социальных сетях. Подчеркиваю, обнажил, а не дал старт. На самом деле использование языка вражды в медиа – давняшняя наша традиция, если можно так сказать.
Под языком вражды я, прежде всего, понимаю, сознательное или бессознательное проведение водораздела «мы – они». В котором «мы» - условно (а чаще безусловно) хорошие. И даже если вынуждены совершать нелицеприятные поступки, делаем это во благо, и всегда можем их оправдать. А они – условно (но чаще также безусловно) – плохие, низшего качества от рождения или в силу своих взглядов и убеждений.
Буквально язык вражды, или хейтспич (hate speech — «язык ненависти»), определяют как «различные виды высказываний, которые основаны на враждебности, а также демонстрируют или разжигают враждебность по отношению к группе лиц (или к отдельному лицу по причине его принадлежности к этой группе)».
Язык вражды базируется на стереотипах и направлен на символическое или физическое уничтожение инаковости. Опасность использования зыка вражды (и не только в СМИ) не столько в возможных эмоциональных травмах дискриминируемой группы, но в самом разрешении дискриминацию.
Отсутствие запрета на использование языка вражды в СМИ фактически поощряет насилие над дискриминируемыми группами.
Язык вражды это:
- цитирование очевидно дискриминирующих (гомофобных, сексистских) высказываний без комментария со стороны автора материала, который бы определял разграничение между позицией интервьюируемого и позицией журналиста; сюда же можно отнести публикацию дискриминационных материалов без соответствующего редакционного комментария или другой полемики.
- необоснованная ирония, использование дискриминационных изобразительно-выразительных средств.
- оправдание, обоснование и пропаганда исторических и современных примеров насилия и дискриминации.
- определение индивида исключительно через физиологическую / биологическую функцию, дегуманизация.
- призыв к дискриминации, обоснование дискриминации в том числе через использование общих лозунгов, генерализирующих утверждений, дискриминационной лексики.
- утверждение о неполноценности (недостаток культуры, образования, интеллектуальных способностей, физических возможностей, профессионализма, политической сознательности, моральных качеств и т.д.)
В последнее время ненависть в беларусских медиа обращена в сторону политиков (будь то представители власти или представители оппозиции, «свои» или другой страны, России или ЕС), в сторону людей с другими взглядами, в сторону людей другой национальности, социального положения, профессии.
«Фашисты», «хунта», «бандеровцы», «ватники», «москали», «рашисты», «колорады» - значения этих слов беларусам объяснять давно не нужно. Как не нужно пояснять, что мы понимаем под словом «Майдан», и почему власти страны нас им пугают.
Последние несколько недель принесли в нашу жизнь еще несколько определений, которые абсолютно точно подпадают под понятие «язык вражды». Вы наверняка уже слышали эти слова – «шунявки» и «лукашавки». Думаю, вам излишне пояснять, почему их употребление равняется использованию языка ненависти и разжиганию ненависти.
И да, понять причины возникновения таких терминов, по-человечески, можно. Когда люди чувствуют себя бессильными, когда не могут ничего противопоставить дубинкам и брутальным задержаниями, они хотя бы словами пытаются задеть обидчиков. И журналисты – те же люди.
Но следует понимать, что наша профессия накладывает на нас определенную ответственность. И эта ответственность вкупе с общепризнанными стандартами профессионализма не позволяют нам поддаваться сиюминутным эмоциям. И пускаться во все тяжкие, увеличивая градус накала в обществе.
Мы все прекрасно понимаем, что слова – не набор печатных знаков или звуков, что они способны ранить и убивать, и не обязательно прямо здесь и сейчас. Помните, «нам не дано предугадать, чем наше слово отзовется»?
Кроме того, слова, распространенные в СМИ, равно как и картинки, цель которых не информирование, но пропаганда и агитация, не имеющие мало общего с реальностью, подрывают основы взаимоотношения медиа с аудиторией.
Если информация недостоверная, журналистам перестают доверять. А кому нужны журналисты, которым не доверяют? Именно это происходит с нашими медиа. Если люди видят, что виртуальная картинка на телеканалах отличается от того, что наблюдают из окна своих домов, то о доверии нет речи.
Но здесь возникает еще один вопрос: а так ли уж беларусским медиа нужно это доверие? Сегодня кажется, что далеко не для всех это – ценность. При чем часто в силу непонимания того, почему оно, доверие, так важно.
Из этого же непонимания рождается и ненависть. Не способность посмотреть на события и явления беспристрастным взглядом, изучить его со всех сторон, усомниться в том, что кто-то обладает правом на истину в последней инстанции, и порождает использование языка вражды.
Есть ли выход из сложившейся ситуации? Да. Единственный (ничего другого наша профессия пока не придумала) заключается в том, чтобы строго соблюдать журналистские стандарты. При чем, чем сложнее и противоречивей ситуация, тем строже правила игры. Только при таком подходе в медиа не будет места «языку вражды», а значит не будет прямых призывов к насилию, нетерпимости, ксенофобии и т.д.
В противном случае не сегодня, так завтра медиа станут соучастниками преступлений на почве ненависти. Причем преступлений реальных, а не виртуальных. Задумайтесь, вы готовы к этому?
