Речь пойдет о чрезвычайно непростой, на мой взгляд, для белорусских журналистов проблеме, которая находится на стыке этики и профессионализма. Такова уж созданная в Беларуси политическая система, что значительное число работающих в ней чиновников преступили закон. И, как правило, – не единожды.
Особенно это касается чиновников-руководителей, уполномоченных принимать какие-либо решения. Нарушения законодательства, на которые госчиновники идут по велению свыше или руководствуясь корпоративными интересами, различны.
Это и многочисленные ущемления прав граждан, и участие в незаконном бизнесе (или, как вариант, незаконное участие в законном бизнесе), политические преследования инакомыслящих, участие в фальсификациях на выборах…
И вот – картина маслом: приходит к такому госчиновнику журналист и начинает: «А скажите, пожалуйста», «а каково ваше мнение…»
Причем, журналист этот, как правило, хорошо знает биографию своего собеседника, ему известно, что, теоретически, по его собеседнику прокуратура плачет. Между тем, все равно обращается к данному криминальному товарищу за комментариями, как к специалисту, уважаемому человеку, лидеру мнений…
Но, с точки зрения принципов журналистской этики, а также исходя из самой сути этой профессии, главная задача журналиста – информирование читателей/зрителей/слушателей о событиях и людях. Объективное такое, правдивое информирование.
И в первую очередь журналист должен, так сказать, доложить обществу об истинном лице этого самого госчиновника. Об его участии, скажем, в тайном бизнесе, в политических репрессиях, в фальсификациях... Для общества узнать об этом намного важнее, чем услышать мнение чиновника по какому-то, пусть и важному, вопросу.
Тем более что, состоя на службе, и, как уже отмечалось, блюдя корпоративные интересы, чиновник обязательно извратит смысл описываемых им событий. А журналист, не прибегая к таким профессиональным инструментам (что и бывает в большинстве случаев), как комментарий независимого эксперта, вынужден будет ретранслировать чиновническую ложь. И во второй раз нарушит принципы своей профессии, принципы журналистской этики…
Все вышесказанное имеет особенное отношение к государственным журналистам. К тем, кто соловьями заливаются, беря интервью, скажем, у назначенных на свой пост депутатов; у разнокалиберных руководителей вертикали, ставших таковыми благодаря коррупционной протекции; у госчиновников, имеющих в собственности разного рода незаконные бизнесы (рынки, торговые центры, магазины…); у обеспечивших правящему режиму нужные цифры на выборах…
Обо всем этом журналистам – в большинстве своем – хорошо известно. Но они все равно: «А скажите, пожалуйста», «а каково ваше мнение…»
Не сильно отстают в подобной объективной журналистике и независимые журналисты из некоторых еще оставшихся на свободе региональных СМИ, которые в свое время нашли, так сказать, подход к местным чиновникам и пользуются их покровительством. Обменяв на это «по программе обмена» свою редакционную политику (журналистскую этику, свободу слова)...
Думаю, что оправдания вроде «мы не можем написать о проделках этого чиновника, потому что у нас нет доказательств», либо «мы вынуждены обращаться к нему за информацией и комментариями как к специалисту в своей области», в данном случае не проходят.
Во-первых, рекламируя подобного чиновника как специалиста, а также порядочного человека, с которым можно и поговорить, журналист грубо искажает действительность и наносит своему читателю/зрителю/слушателю (и обществу в целом) информационный вред. Иными словами, вводит общество в заблуждение.
Во-вторых, как уже отмечалось выше, говорить правду такому чиновнику по должности не полагается. Перед нами – яркий пример нарушения журналистом прав читателей/зрителей/слушателей на получение точной, объективной, правдивой информации.
У журналиста в таких случаях есть только одна возможность не нарушить принципы профессии – позвонить чиновнику и задать свой вопрос без компромиссов и подстраиваний под его мнение и мировоззрение. А, услышав и записав ответ, дать под материалом комментарий какого-либо уважаемого независимого эксперта. К примеру, так: Прокопович (март 2011 года): «Никакой девальвации не будет!»; Богданкевич (тогда же): «Девальвация произойдет в самое ближайшее время».
Правда, после такого вот столкновения мнений пойманные на неправде чиновники больше никогда не будут с вами разговаривать. Но это уже другая история из жизни белорусских журналистов…
