Последняя история в Минске с концертом Лявона Вольского, кажется, уже не вызвала того внутреннего эмоционального протеста, который обычно захлестывал с головой. Привычое «к..злы» - максимум из того, что можно было увидеть даже в социальных сетях, которые обычно не стесняются в выборе выражений.
Почему мы перестали реагировать на подобные факты разделения общества на людей первого и второго сорта? На тех, кому можно слушать своих любимых певцов на главных сценах страны, и тех, кто должен душиться в полуподвальном помещении. На тех, кто может встречаться со своими поклонниками открыто, и тех, кто вынужденно скрывает места и даты проведения таких встреч. И какую роль во всем этом играем мы, журналисты?
Меньше знают, больше играют
На прошлой неделе около сотни людей покорно пришли на концерт Лявона Вольского, который устроители вынуждены были проводить в тесном помещении офиса БНФ. Толпились в проходах, слушали музыку из коридоров и писали оттуда же веселые статусы в Фэйсбуке. Казалось, что так даже лучше.
Ведь андеграунд на то и андеграунд, чтобы НЕ нежиться в уютных клубах в центре города, НЕ собирать стадионы поклонников и вообще НЕ быть массовым.
Но, мне отчего-то кажется, что вряд ли такой судьбы хотел себе и своим песням сам Лявон Вольский. Да руководитель информационно-образовательного учреждения Amaroka, основатель уже во второй раз закрытой «Арт Сядзібы» Павел Белоус точно не об этом мечтал.
Закрытие «Арт Сядзібы», как и отмена концерта Лявона Вольского, который должен был играть как раз в новом помещении культурного проекта - звенья одной цепи. Третьим звеном в которой, как ни странно, являются СМИ. Ведь именно они распространили информацию о том, что детище Белоуса, наконец, нашло себе новое пристанище. Что новый дом «Арт Сядзібы» будет куда более просторным и уютным, что гостей там уже ждут не только мягкие диваны, но и даже (о, радость!) собственная уборная.
А на открытии «Сядзібы» должен был сыграть все тот же многострадальный Лявон Вольский. За считанные часы новость о концерте облетела все сайты. Народ стал возбужденно переписываться в социальных сетях, обсуждая, кто и с кем туда собирается.
На утро следующего дня новые двери «Арт Сядзібы» опечатали. Договор с Павлом Белоусом бизнесмен, сдавший помещение под культурный проект, расторг. Понятное дело, не по собственной инициативе.
Ни Павел, ни Лявон, конечно, не говорили в своих интервью, что винят в случившемся СМИ. Но где-то в глубине души, наверное, подумали, что если бы не их активность, концерт, возможно, и состоялся бы…
Еще одна около музыкальная история с участием (а точнее не участием) журналистов случилась в мае этого года. Съемочную группу телеканала «Белсат» отказались пускать в один из минских клубов на юбилейный концерт Александра Кулинковича. Отказались, потому что мероприятие было якобы закрытым. Хотя и журналисты, и организаторы концерта, на самом деле отлично понимали, почему именно их присутствие в клубе нежелательно.
Выгодный абсурд?
Журналист и автор проекта «Тузін гітоў» Сергей Будкин признается, что для него подобное поведение музыкантов – не редкость.
«Это абсурдная ситуация, на сегодняшний день получилось так, что иногда освещение события не выгодно ни организаторам, ни музыкантам. Сам встречался с тем, что организаторы говорят тебе «спасибо» за то, что НЕ написал про концерт. Особенно если не давал информацию заранее. Было в моей практике такое, что новость-анонс мероприятия становились поводом для его отмены», - говорит Сергей Будкин.
Поддерживая тесные отношения с музыкантами и другими людьми искусства, журналисты вынуждены считаться с их интересами и мнением. И даже когда ситуация выглядит явно нелепой (ведь по всем законам шоу-бизнеса, музыканты должны быть заинтересованы в рекламе своей концертной деятельности, а не прятаться от потенциальных поклонников, скрывая место и время концерта), журналистам приходится искать компромиссы между требованиями собственной профессии и «суровой белорусской реальностью».
«Ситуация требует от музыкантов хитрыми, - признается Сергей Будкин. – Сегодня есть много примеров, когда на концерты собирали сотню, и то и две сотни человек просто через социальную сеть, конкретную закрытую группу, про которую знают только избранные».
Таким образом, журналисты в этой цепочке передачи информации от музыкантов к их поклонникам кажутся лишним звеном. Правда, лишь в том случае, когда речь идет об уже сформировавшемся круге фанатов. А вот как быть с теми, кто лишь краем уха слышал о группе, не входит в число избранных и вообще редко пользуется Фэйсбуком или «вКонтакте»? Они явно остаются за бортом…
Кроме того, в накладе остаются сами журналисты, которые сознательно отказываются сначала от анонсирования культурных мероприятий, которые априори считаются полуподпольными. А после (опять-таки по многочисленным личным просьбам) не пишут о проблемах, с которыми сталкиваются организаторы и артисты.
Итог – проблемы вроде как и не существует. Либо она становится настолько тривиальной, что не вызывает никакого желания как-то исправлять ситуацию. Что, впрочем, для Беларуси – не редкость.
Где выход?
Со стороны взаимные договоренности и уступки похожи на одну большую медвежью услугу. Потому как, повторюсь, в конечном итоге проблема организации альтернативных культурных (подчеркиваю, культурных, а не политических) мероприятий исчезает из информационного поля как таковая, а значит, по большому счету перестает быть проблемой.
Кроме того, журналисты, поле действия которых тоже весьма ограничено всевозможными «буйками», за которые заплывать не позволяет либо цензура внешняя, либо самоцензура, оказываются в ситуации добровольных жертв. Работники медиа соглашаются на стигматы, тем самым давая понять своим потенциальным источниками информации, чтобы держались от них подальше…
Но есть ли выход из этой ситуации? На этот вопрос руководитель проекта «Тузін гітоў» затрудняется ответить. Сергей Будкин считает, сложившуюся ситуацию не нормальной, но подчеркивает, что на сегодняшний день с ней придется мириться и музыкантам, и организаторам концертов, и журналистам.
Похоже, формула «хочешь спокойно и тихо отыграть концерт, постарайся это сделать вдали от телекамер и фотоаппаратов» - стало своеобразной палочкой-выручалочкой для и без того опальных музыкантов.
И журналистам остается только понять и принять правила игры. Вот только действительно ли добровольное молчание спасает? Понятно же, что даже если журналисты удержатся и не сообщат о предстоящем концерте широкой публике, это совсем не значит, что музыкантам и организаторам удастся избежать неприятностей. Уже на следующий день после мероприятия хозяевам клуба или концертной площадки могут позвонить телефонные звонки с «настоятельными рекомендациями»... А значит, следующей возможности выступить на этой площадке у музыкантов может и не быть…
